Звёздный городок – Гость: Михаил Муромов
8 июля 2021. “Звёздный городок”
Михаил Навахов: Доброе утро, Нью-Йорк, меня зовут Миша Навахов, и как вы уже догадались по супер-хиту «Яблоки на снегу», сегодня в гостях в нашем «Звездном городке» Михаил Муромов! Михаил, приветствую вас.
Михаил Муромов: This is radio Freedom from Moscow.
Михаил Навахов: Михаил, ваш голос сейчас и ваши песни слышны с самой высокой башни нашей страны, с One World Trade Center.
Михаил Муромов: Самое интересно, что этот торговый центр в 1980 году я открывал в новогоднюю ночь с ансамблем «Карнавал».
Михаил Навахов: Да вы что? Ничего себе.
Михаил Муромов: Барыкин, Болдырев, Казанцев и Кузьмин.
Михаил Навахов: С кем дружите из звезд тех лет? Если на душе кошки скребут, кому обычно звоните?
Михаил Муромов: Друзья в капиталистическом мире малопонятное название. Но тем не менее у меня есть друзья, Андрей Державин, Леша Глызин, Саша Шастунов, к кому я могу обратиться -«помощь за полночь», как говорил Чапаев.
Михаил Навахов: Где вы сейчас находитесь?
Михаил Муромов: В данный момент я нахожусь в Крылатском, тут у меня одна квартира, есть еще вторая- небольшая. Порой езжу к себе на дачу, у меня есть дача на Истринском водохранилище, там малина, земляника, газон, яблоки, сливы. Главное газон.
Михаил Навахов: Любите больше город или загород всё-таки?
Михаил Муромов: Город. Я городской.
Михаил Навахов: Михаил, невозможно поверить, что в прошлом году вам исполнилось 70.
Михаил Муромов: Да.
Михаил Навахов: Как отмечали?
Михаил Муромов: С друзьями, это был начинающийся разгар коронавируса. Собрались 30-35 человек в хорошем месте и отлично погуляли, артисты были и друг Феликс Царикати. Все попели, поплясали, сделали мне замечательный, сверкающий торт. Весело!
Михаил Навахов: Был какой-то юбилейный концерт или что-нибудь в этом роде?
Михаил Муромов: Нет, когда мне было 60 лет – был, а сейчас я не стал ничего делать.
Михаил Навахов: Почему?
Михаил Муромов: Опять же, локдаун.
Михаил Навахов: В «Аргументах и фактах» я недавно какое-то прочитал интервью, там вас сравнивают по скандальности с Юрием Лозой, какие-то заявления в адрес Аллы Борисовны, что она не давала ходу, не дают на телевидении выступать. Это всё правда или желтая пресса?
Михаил Муромов: Вся скандальность – выдумки журналистов, даже приходится иногда с ними судиться.
Михаил Навахов: Нам пишет слушательница: «Доброе утро, Михаил, очень приятно вас услышать. «Яблоки на снегу» до сих пор любим и слушаем. Желаем вам огромного здоровья, счастья и всех благ, конечно, и творчества». Приятные слова.
Михаил Муромов: Между прочим я спел «Яблоки на снегу» на татарском языке в Казани, все сказали, что у меня очень хорошо получается.
Михаил Навахов: Я так понимаю, что есть татарские корни. Татарский язык вы знаете с детства?
Михаил Муромов: Я его не знаю, мой бывший директор, руководитель одной нашей группы сделал этот перевод, и мы такой создали импровизационный номер. Я спел его на огоньке в Казани. По-татарски я не понимаю.
Михаил Навахов: Была такая ночь, когда вы утром проснулись звездой?
Михаил Муромов: Что такое звезда? Три раза мелькнул на экране и звезда? Я восемь лет шел к тому, чтобы прозвучали «Яблоки на снегу», когда меня пригласили безвозмездно в передачу «Песня года». Меня пригласили, а это очень важно, потому что я не хожу туда, куда надо пробиваться, а только туда, куда приглашают. Однажды я проснулся, посмотрел в потолок, и понял у меня авторские больше, чем была бы зарплата профессора. Тогда я и подумал, вот оно наступило счастье.
Михаил Навахов: До того, как пошли авторские от «Яблоки на снегу», чем на жизнь зарабатывал Михаил Муромов?
Михаил Муромов: Авторские и концерты, а с точки зрения выступлений на гастролях, нет, тогда я писал еще музыку для театра и кино. У меня – пять художественных фильмов с моей музыкой, два документальных и около 20 спектаклей. Поэтому заработок был. Потом пришел человек и говорит: «Что ты сидишь дома? Не пора тебе ехать?» Меня до этого «резали», я даже благодарен за это, если бы я поехал после песни «Метелица», я захлебнулся бы в гастролях и не было бы ни «Афганского цикла», никаких «Яблок и на снегу».
Михаил Навахов: Почему такое цензурирование было ваших песен? Боялись?
Михаил Муромов: Конечно, вот к примеру «Метелица» была, ее не пустили в «Огонек». «Мельница вертится, как Вернисаж. Что она нам наворожит?», это же сразу было видно, что всё под дых. Потом «Теплые ливни», потом «Флюгер», это всё еще до «Афганского цикла».
Михаил Навахов: Я немного не понял, конкуренты закрывали входы?
Михаил Муромов: Конечно, особенно те, кто считали, что не может быть в одной передаче одного и того же автора, и исполнителя, да еще и с гитарой.
Михаил Навахов: Вы можете кого-то назвать по именам или не хотите?
Михаил Муромов: Я уже забыл.
Михаил Навахов: Наш слушатель задает вопрос: «За что наградили афганским орденом?».
Михаил Муромов: Это не афганский орден, это медалька такая «За укрепление дружбы между народами», это медаль от афганского посольства.
Михаил Навахов: За какие заслуги?
Михаил Муромов: Я написал песни, которые звучали в Афганистане, помогла кассета, песня «Афганистан», «Был и награждается орденом», «Спроси пустыню» и «Письмо брату». «Письмо брату» афганцы любят больше всего, хотя эта песня полностью моя.
Михаил Навахов: Полностью, имеется в виду и музыка, и стихи?
Михаил Муромов: Да. Я случайно в машине сочинил, получилась такая песня. «Тихонько трону я свою струну, смахнет слезу тайком платочком мама, а я для вас для всех сейчас спою. Пою для вас, ребята из Афгана».
Михаил Навахов: От какой работы получили наибольшее удовольствие?
Михаил Муромов: От первой работы со спектаклем со Светланой Враговой, мы делали спектакль «Монолог на городской площади», там у меня звучит восемь песен. Причем последнюю песню я пел сам, потому что там надо было знать на латыни молитву «Аве Мария».
(Говорит на латыни).
Михаил Навахов: Ничего себе!
Михаил Муромов: Там два куплета, и заканчивается словами Amen и звучит последний аккорд. Я отработал 25 премьер, выходил на сцену с труппой театра. На испанские стихи очень много музыки, Хуана де Ибарбуру, такие поэты в переводе наших, конечно.
Михаил Навахов: Как печально, что Михаила Муромова не знают по этим работам, а лишь по нескольким хитам, в частности «Яблоки на снегу».
Михаил Муромов: Не скажите, во-первых, у меня была первая катушка, которая называлась «Эстрада-82», «Стюардесса», была песня: «Здравствуй, стюардесса, мой небесный друг, мы с тобою повстречались там, где солнца круг». Это был шлягер, она звучала во всех ларьках, самолетах, во всех аэропортах.
Михаил Навахов: Это какой год?
Михаил Муромов: 1982. Потом пошли кассеты, первая кассета, вторая, по 90 минут каждая. Всего четыре кассеты. Так меня узнали с кассет.
Михаил Навахов: Известно, что сегодня очень многие артисты в основном зарабатывают на корпоративах. А раньше, в 80-е, как с этим?
Михаил Муромов: Мне некогда было этим заниматься. Вот возьмем один месяц, отправляюсь на гастроли, мне делают ставку я отрабатываю за месяц 50 концертов.
Михаил Навахов: Ничего себе.
Михаил Муромов: Да. Концерты я работал по два часа 20 минут, мне директор говорит: «Ты что, ты себя загонишь так». Я поменял четыре филармонии и наездился до упора.
Михаил Навахов: Предлагаю выполнить просьбу нашей слушательницы и поставить песню «Странная женщина».
Михаил Муромов: «Странная женщина», главное, чтобы послушали музыку, потому что три с половиной минуты музыки, три с половиной минуты песня- надо слушать.
Михаил Навахов: Да, песня длинная, шесть минут 51 секунда, но мы ее послушаем от А до Я. Поехали.
(В эфире звучит песня)
Михаил Навахов: Михаил, спасибо за ожидание, кстати, оно будет вознаграждено. Наш спонсор – это Local Caviar Company – компания, которая производит американскую черную икру американского осетра, делает всегда подарок нашим гостям. Когда вы приедете на гастроли в Америку, вы уже точно можете знать, что вас ожидает банка черной икры дикого американского осетра от Local Caviar Company, с чем я вас и поздравляю.
Михаил Муромов: Самое интересное, что я в детстве много рыбачил на Волге и помогал рыбакам притонять рыбу, осетрину в основном. Мне рыбаки однажды случайно дали севрюгу, не проверили на икру, она была с икрой, 20 с лишним килограмм севрюги, было три банки трехлитровых икры, которую тут же засолили и съели.
Михаил Навахов: Обалдеть, у меня аж слюнка потекла, я представляю, насколько это было вкусно, потрясающе.
Михаил Муромов: Самое удивительное, что в экваториальных местах любят не такую икру, как мы, там любят паечную. Жабья паечная икра, потому что она не прошла пастеризацию, в ней все вещества сохраняются.
Михаил Навахов: Невероятно, казалось бы, Михаил музыкант, композитор, откуда он знает про икру? Еще не секрет, Миша, что вы метрдотелем работали и массаж даже людям делали, было такое в юности?
Михаил Муромов: Да, я был нарасхват по массажу. Я сначала делал всем массаж, когда я работал в бане массажистом. Это были Сандуновские бани, пенный массаж, он делается минут 40, такса старыми деньгами -15 рублей.
Михаил Навахов: Это какие годы?
Михаил Муромов: 1974-1975, я учился в мясомолочном институте, подрабатывал.
Михаил Навахов: Ничто не предвещало творческую карьеру?
Михаил Муромов: Нет, предвещало! Я искал момент, пытался записывать сам с четвертого класса, сам исполнял, слушал и запускал. Мне это удалось. Кстати, я хотел вернуться к авторским правам. У вас прозвучала целиком «странная женщина»?
Михаил Навахов: Да.
Михаил Муромов: У нас «странную женщину» целиком дает только Малахов, все программы, начиная от второй, все нормально относятся к авторским правам, просят, составляем договор, нормально всё оплачивается, и только княжество «Первый канал» допускают воровство. Дают исполнять песни неизвестным авторам или артистам, урезают. «Странная женщина» была урезана вдвое. Сейчас я сужусь, уже дошел до Верховного суда.
Михаил Навахов: Непросто, наверное, судиться с «Первым каналом».
Михаил Муромов: Что делать? Когда-то надо же руки отбить за воровство.
Михаил Навахов: Каверзный вопрос: «Михаил, согласны ли вы с народной мудростью: «Седина в бороду, бес в ребро»? Был ли такой этап в вашей жизни?
Михаил Муромов: Темп не сбавляю.
Михаил Навахов: Известно, что вы холостяк, что женаты в последний раз вы были очень давно.
Михаил Муромов: Да.
Михаил Навахов: У вас четверо детей и вы с ними особо не общаетесь.
Михаил Муромов: Да, но я этот вопрос не поднимаю. Там новые семьи, следующие дети.
Михаил Навахов: Михаил Муромов, завидный жених даже в 70. Как вы знакомитесь?
Михаил Муромов: По-разному, во всяком случае не в Facebook. Я могу остановиться на улице, если девушка идет навстречу и у меня ноздри засопели огнем и дымом, прямо останавливаюсь и говорю: «Ну что, как мы будем дальше?».
Михаил Навахов: Какая она, идеальная женщина Михаила Муромова?
Михаил Муромов: Я не знаю, я полигамен настолько, что я не могу сказать. Это может быть совсем простушка и интеллектуалка, не знаю, смотря, как сердце забилось, нос засопел. А можно друзьям переслать привет? Хочу передать привет Кириллу Куцевман, Валику Чалому – это был барабанщик у меня, Диденко Славику и Гильману Жене. Это все ребята, с которыми я играл, в одночасье все уехали, первый уехал Куцевман, потом мои музыканты уехали. Куцевман был моим другом по фарцовке.
Михаил Навахов: Вы еще в школе фарцевали?
Михаил Муромов: Конечно.
Михаил Навахов: Ловили вас за это?
Михаил Муромов: Очень редко, но, если ловили, я отмазывался.
Михаил Навахов: Представляете я тоже фарцевал и тоже в школе, в 80-х. Возле музея Пушкина мы ловили иностранцев и пытались впарить им какие-то значки, вымпела.
Михаил Муромов: Это утюжка, а не фарцовка.
Михаил Навахов: Понял, теперь я буду знать, что занимался утюжкой, а не фарцовкой.
Михаил Муромов: Фарцовка – это for sale.
Михаил Навахов: А утюжка?
Михаил Муромов: Потому что утюжить, туда-сюда, потом change money, подход: «Hello, how are you doing? You looking great, change money?».
Михаил Навахов: Нам пишут слушатели «очень бы хотелось послушать песню «My way», всё-таки мы живем в Америке – невероятно символичная песня для этой страны».
Михаил Муромов: Вилли Токарев меня всегда просил: «Мишаня, спой My way, для меня лучше тебя – никто не поет».
Михаил Навахов: Действительно потрясающая песня. И она была настолько самобытно вами исполнена, что берет оторопь, бегут мурашки.
Михаил Муромов: Миша, главное просветить людей, что эту песня Жана Клода Франсуа, перевел Поль Анка, потом спел Поль Анка и уже только потом спел Фрэнк Синатра, потом Том Джонс, Кобзон, Михаил Муромов.
Михаил Навахов: С великим сожалением должен сообщить, что наше время подходит к концу, у нас осталось время буквально на песню «My way» и мы вынуждены прощаться с Михаилом Муромовым. Спасибо за интереснейшее интервью.
Михаил Муромов: Мишаня, thank you very much, take care.